Жизнь за ленточкой: Мастер спорта из Твери откровенно рассказал о страхе и вере на СВО

Мобилизованный в октябре 2022 года Александр Мастин проходит службу на передовой в мотострелковых войсках.

Корреспондент портала Tverigrad.ru встретился с директором тверской муниципальной спортивной школы олимпийского резерва «Лидер», президентом Ассоциации развития скоростно-силовых видов спорта в Тверской области «Союз силовых единоборств» и вице-президентом региональной Федерации по тяжелой атлетике Александром Мастиным, который в октябре 2022 года был призван на военную службу по мобилизации.

С февраля Александр находился в зоне СВО, и вот недавно приехал в отпуск к семье – жене и сыну. 10 сентября он отправится обратно, но до этого мы успели поговорить с ним о спорте в жизни, окопах, страхе и вере в Бога.

Александр Мастин родился 26 августа 1984 года, мы виделись с ним накануне его 39-го дня рождения. Разговорчивый и улыбчивый, с силой воли и твёрдыми убеждениями, таким показался мне Александр при нашей встрече.

В Тверскую область мой собеседник переехал в далёком 1996 году, ещё будучи школьником, и, когда вырос, сделал многое для развития спорта в регионе. Юность Александр встретил в посёлке Великооктябрьский Фировского района, а в начале нулевых поступил на спортфак Тверского государственного университета. Так и перебрался в Тверь.

– Учился я в школе, занимался всеми видами спорта. Мне говорит учитель: хочешь поступить на Факультет физической культуры? Загорелся, да, хочу! Узнал, какие экзамены, есть прыжки в длину. А где в посёлке прыгать? Взял и выкопал яму, привёз песка, закопал. И всё, и делаю, – вспоминает Александр.

Во время учебы спортсмен выполнил норматив Мастера спорта РФ по пауэрлифтингу и, будучи на последних курсах университета, стал ассистентом преподавателя.

– Смотришь, тот Мастер спорта по борьбе, тот Мастер спорта. И вроде как зазорно: спортфак закончить и не быть Мастером спорта. И решил, что надо выполнить Мастера спорта, и вот выполнил по силовому троеборью – пауэрлифтингу. Ты не мог закончить спортивный факультет, если ты не Мастер спорта. Я всё сделал для этого, – рассказывает мой собеседник. – Дальше хотелось продолжить выступать, но здоровье не то, тяжелый вид спорта. Зрение начало садиться, стала сказываться травма колена, полученная на футболе в детстве. Недолго выступал, а потом пошёл в армию. После службы уже надо работать, семью создавать, тренировки на второй план должны отходить. Со временем они и отошли, но спорт остался со мной навсегда.

Отслужив в армии, Александр вернулся преподавать в родной университет. Он был учителем в школе, всегда искал возможность работать тренером, создал отделение тяжелой атлетики в городской спортшколе, с 2011 по 2016 годы возглавлял детско-юношескую спортивную школу «Тверь». Восемь лет назад Александра Мастина назначили директором «Лидера», который при нём стал школой олимпийского резерва. Он – тренер-преподаватель I категории по тяжелой атлетике, судья I категории и вице-президент региональной Федерации по тяжелой атлетике.

– У меня есть фронт моей работы – школа, у меня есть границы. Мне неинтересно, кто и чем живёт, мне интересно, что у меня здесь происходит, что в моей организации. Надо своё место содержать в порядке, не надо лезть в чужие дела, в то, что ты не понимаешь, как «диванные генералы». Твоя задача – своё дело делать и всё, – делится тренер.

Александр сделал многое не только для воспитания юных спортсменов, но и для развития пауэрлифтинга и тяжелой атлетики в регионе. Он – президент Ассоциации развития скоростно-силовых видов спорта в Тверской области «Союз силовых единоборств», при поддержке которой в регионе развиваются Федерации пауэрлифтинга, тяжёлой атлетики, армрестлинга и гиревого спорта. В 2017-м тренер возглавил Атлетический клуб имени Владимира Александровича Степанова.

В марте прошлого года, практически сразу после начала специальной военной операции, Александр добровольцем вступил в мобилизационный людской резерв, проходил подготовку во время сборов.

– Было понятно, что просто так это не может закончиться, потому что всё сложнее там было. И по телевизору показывали, и ребята знакомые, находившиеся там, рассказывали, что происходит. Поэтому уже тогда были мысли, что надо готовиться, вспомнить, как держать в руках оружие, – делится мой собеседник. – В конце очередных сборов нам вручили повестки и надо было идти туда. Конечно, можно было придумать какие-то заболевания, бронь. Но как после этого ты будешь дальше смотреть в глаза тем людям, которым недавно рассказывал о воспитании подрастающих поколений, о патриотизме. Когда ты руководитель и тренер, выступаешь перед детьми на празднике, посвящаешь мероприятия ветеранам, флагу России, государственным праздникам, всё это рассказываешь детям.

Мобилизовали спортсмена 3 октября 2022 года. Получив повестку, он сразу принял решение.

– Я не мог себе представить, что пришла повестка и, как это делают, ты убежал из страны, уехал в деревню куда-нибудь, уволился с работы, сделал бронь. Понятно, что на меня все смотрят. Когда пришла повестка, всё было понятно, что надо двигаться туда. Мне по-другому никак нельзя, вариантов нет. Если сдашь назад, то тот авторитет, который годами завоевывался, можно потерять в один момент. Теперь сказанные мной слова не будут пустыми, – делится мой собеседник.

– Как отреагировала жена? – спрашиваю Александра.

– Это самое тяжелое. Когда я был в мобилизованном людском резерве страны, объяснял, зачем это делаю, зачем прохожу сборы. Когда повестка пришла, мы с ней разговаривали, она поняла, что я мужчина, и вариантов не остаться таким у меня не было. Поэтому надо было идти. Надо отдать должное нашему государству, что была возможность приостановить ипотеки, кредиты. Были получены президентские и губернаторские выплаты. Без поддержки семья не осталась. Все участники специальной военной операции не остаются брошенными.

Коллеги в спортивной школе по-разному отнеслись к принятому директором решению. Кто-то плакал, кто-то удивлялся, вспоминает Александр. Но, как рассказывают товарищи спортсмена, они им гордятся.

– Я по-прежнему не хочу, чтобы из меня делали героя. Когда вы туда едете, вы становитесь наравне со всеми. У меня была возможность стать командиром роты, но я отказался. Потому что это большая ответственность за новых людей. Одно дело сам за себя, а другое, когда тебе передадут ещё 100 человек, 20 человек, неважно – взвод это или рота, за них же надо отвечать, – считает мой собеседник.

До того, как отправится в зону СВО, Александр вместе с боевыми товарищами проходил подготовку в Твери. Там его попросили отвечать за физподготовку, а некоторые из мобилизованных, заметив, как тренер разминается по утрам, решили присоединиться к нему. Помогать бойцам следить за здоровьем он продолжил и в зоне боевых действий.

В зону СВО Александр прибыл в феврале этого года стрелком в мотострелковых войсках. Службу он проходит с звании сержанта как командир отделения, замкомандира взвода. Бойцы выполняют задачи по зачистке местности, разведки боем. «Мы не артиллеристы, не спецназ, рабочие лошадки. Поля, леса – это всё про нас», – говорит военный.

– Бывает ли страшно? – спрашиваю я.

– Сначала, когда мы стояли на границе, прилетало в Шебекинском районе – в 50-ти километрах, может, больше, раз в неделю увидишь какие-то ракеты, появляется страх, вдруг к нам прилетит. Потом это затупляется. После приходишь на другое место, где прилетает уже через пять километров, опять страшно становится, опять затупляется, – вспоминает Александр. – Потом страшно, когда идёшь на штурм, когда в трёх метрах от твоего окопа падает снаряд 80-миллиметровый или 120-миллиметровый.

На этом моменте нашего разговора Александр вспомнил историю оттуда, с фронта. Они с группой были на задаче. Вдруг сообщение по рации, просят сместиться. И через пять минут прилетает снаряд.

– Ко мне в окоп прилетела, прямо рядом, могло контузить или убить.

К счастью, бойцы уже успели отойти от того места. Залегли, смотрят. Все понимают, что нужно возвращаться обратно, ведь появилась «дыра в наступлении». Решают подождать, и тут в то же место второй раз прилетает множество снарядов. Уже после этого Александр сказал сослуживцам, что надо возвращаться.

– Смотрим, здесь воронка, здесь воронка. И всё, мы там остались, и всё нормально после этого было, – вспоминает он. – Страшно идти туда, вернуться в свои окопы, а тебе надо это сделать. Страшно, когда в окопе сидишь, начинают снаряды прилетать, опускаешь лицо в грязь, начинаешь молиться о том, чтобы ничего не случилось. А потом, когда на место отдыха уходишь, спишь, там что-то взрывается, шатается вокруг тебя что-то, думаешь: «Ну и ладно». Сеточку поставил вокруг себя, шалашик соорудил, чтобы осколки не прилетели и спишь, ночью спокойно спишь уже. Человек – такое создание, надо выживать везде.

Мой собеседник признаётся, что «пошёл туда не за наградами». Как говорит сам Александр, только за ленточкой он осознал правдивость слов о том, что солдату не надо думать, за него подумают командиры.

– Не потому, что ты что-то неправильно можешь подумать, что-то придумать себе, а потому что начинаешь загружаться, задумываться, тебе становится тяжелее. От этого только хуже становится, но этим ничего не изменишь. Ты там занимаешься только тем, чтобы выжить. Любой законный способ, чтобы выжить, приветствуется. Твоя задача – вернуться домой, – говорит боец.

«Мой прадед был обычным рядовым, всю войну прошёл, награждён, я пошёл по его стопам. И дед мне тоже говорил: вперёд не лезь, сзади не отставай. Мне говорят: ты такой молодец, герой. Не чувствую себя героем, даже не хочу об этом думать. Есть намного круче, чем я. Я обычный человек. Домой хочется вернуться просто, вот и всё. И чтобы сны не снились.»

В окопной жизни бойцов на передовой тоже есть минуты радости. Когда-то военнослужащие отряда Барс-16 рассказали Tverigrad.ru, что в дни отдыха им удаётся попеть песни и даже сыграть на пианино. Раньше мы писали и о комбате с позывным «Тверь», он поделился, что греет душу танкиста на СВО.

– Бывает, собаку кто-то заведёт, кошку. Например, ко мне кошка забежала, полежала три дня. Я сначала думал, если она останется, значит, долго здесь будем, сам себе напридумывал, потом раз – убежала, – делится мой собеседник. – Сам себе придумываешь какие-то занятия. Весточка из дома или письма детей (от школьников, – прим. ред.), начинаешь читать, улыбаешься, смеёшься.

– Как часто удаётся поговорить с родными? – спрашиваю.

– В месте отдыха, у многих тарелки есть. Звонить тяжело, там не дозвонишься, а переписываться получается, практически через день, через три. На задаче – не будешь, после при первой возможности сразу звонишь.

Пережить все трудности бойцам на передовой помогает вера, в этом Александр убеждён твёрдо.

– С верой надо многое делать. Мне кажется, меня спасает Бог. Я молюсь много, перед задачей, много молитв выучил. Почти все сначала вешают себе шевроны с грозными лозунгами, а потом: «Спаси и сохрани» начинают вешать вместо шевронов. Многие начинают верить.

Слушая Александра, мне начинает казаться, что вера солдат на передовой творит чудеса. Вот, например, одна из фронтовых историй моего собеседника:

– В плохую ситуацию попали. Туда нас на танках повезли, сначала танки отстрелялись, мы штурмовали. Потом нас с обоих флангов начали лупить: и артиллерия, и БМП, и танки. А там лесополосы 30-метровые, узенькие. Артиллерия прямо в точку бьет, четко. В земле молились. Потом надо отходить через поле, мы стали отходить, снег начал лупить прямо нам в лицо. Нам идти тяжело, а им видеть тяжело, соответственно, квадрокоптеры перестали работать, там постоянно две «птички» летало. Они нас не видят, продолжают стрелять, но из лесополосы не хотят выйти. И всё, так мы успешно всех раненых с собой забрали. Пока всё это поле проходили, ни один снаряд не пролетел, один вдали какой-то упал, и всё – затишье. Первый раз за всё время через это поле кто-то без выстрелов прошёл.

Без слов понятно, что за ленточкой много добра не увидишь. Выживая каждый день, при этом выполняя поставленные военные задачи, видя раненых и погибших, бойцы всё равно остаются людьми. И это на своём примере доказал Александр.

– Когда спрашивают у тебя, а что ты будешь делать, когда увидел пленного? Если он в бою – это одно дело. А если так, я говорю, мне тяжело будет убить его, вера не позволяет убивать себе подобных. Для меня это такие же люди, понятно дело, если он будет весь в свастике и кричать с ненавистью, не останется никакого выбора. А если он выходит, дрожит, мамочку зовет, как ты его будешь убивать.

– Общаетесь ли вы с местными жителями? – задаю вопрос.

– Бывает, – отвечает Александр. – Когда сюда ехал, мне пришлось таксиста вызывать местного. С ним общался, как обстановка. Он говорит, как всё это началось, они были ещё без поддержки российской. Сами собрались, было много стрельбы. Они сами взяли автоматы, ружья и не пускали. Они в первую очередь сами начали защищаться, когда мы пришли, они с облегчением вздохнули. Когда я на рынке был, тоже самое рассказывали: «Пришлось сначала оружие взять, потом вы пришли, вот теперь мы можем работать». Когда на Западную Украину ездили в своё время, рассказывают: «Приезжаешь на заправку, слово неправильно сказал, произнес, тебя могут не обслужить, не продать бензин».

Пока что Александр ещё находится дома, проводит время с семьёй, с сынишкой. Отпуск заканчивается 10 сентября, и он вновь отправится на передовую.

– Хочется уже домой?

– Честно, усталость есть. Тем более сын растёт. Конечно, хочется домой вернуться, – делится мой собеседник. – Профессиональные военные – это одно. Они говорят: а я и не представляю жизнь по-другому, куда я сейчас пойду, это наша работа, это мы должны. А мы долг должны выполнить до конца: нам скажут, демобилизованы. Всё, спасибо, руки пожали, до свидания. Я забыл про это. Надо забывать про это. Не надо, чтобы это в жизнь твою вмешалось, оно, как клин, будет дальше-дальше заходить, и ты можешь раздвоиться просто. Чем до занимался, тем должен и после.

Вернувшись домой, в Тверь, Александр планирует продолжить заниматься своим делом: спортивной школой, спортзалом, участвовать в воспитании подрастающего поколения. «После СВО куда податься, я больше ничего не умею», – говорит он.

***

– Что бы могли сказать солдатам, контрактникам, добровольцам, мобилизованным, которые ещё не были за ленточкой? – спрашиваю Александра в конце нашего разговора.

– Как дед говорил: вперёд не лезь, сзади не отставай. Геройствовать не надо, и трусить не надо. Розовые очки надо снять, всё-таки это не игрушки. Лишнюю романтику надо убирать, не думать, что ты герой, все одинаковые люди там. Быть аккуратным и дисциплинированным. Надо постоянно бороться со своей ленью, со своим бесстрашием, за здоровьем наблюдать. Иначе человек начинает в забвенье уходить.